Книга: Авзяну 250 лет - Глава 20. Церковь
Кроме модернизации завода и масштабного строительства общественных зданий Дмитрий Бенардаки решил построить в Авзяне новый храм. Старая церковь, срубленная из лиственных бревен в 18-м веке, для растущего поселка была маловата. К тому же сюда приходили молиться из ближайших деревень. Первым делом организовали сбор средств. Каждый рабочий, получая жалование, вносил одну копейку в церковную кассу. Верующие и ходили по Оренбургскому краю и собирали «Христа ради» на новую церковь. Место для нее выбрали на высокой горе, где с первых дней села было кладбище, называемое в народе «Градок». Когда в 1931 голодном году здесь взялись копать котлован под овощехранилище, землекопам попадались черепа, кости похороненных в прежние времена авзянцев. А тогда, при Бенардаки, расчищая площадку для стройки, кладбище решили перенести на новое место. Новое кладбище огородили стеной из камня на известковом растворе в 1,5 аршина высотой и почти в аршин толщиной. Ворота сделали металлические, ажурные, кованые. Напротив них поставили деревянную часовню, а в глубине кладбища - погреб-холодильник со льдом для случайно погибших или убитых в ходе следствия. Полуразрушенное кладбище-градок сохранилось до наших дней.
Проектировал гордость Авзяна - Казанско-Богородскую церковь заводской архитектор Николай Захаров (24 марта 2001 г. «Белорецкий рабочий» - «И боль, и радость.»). Строительство заложенного Дмитрием Егоровичем Бенардаки храма было закончено в 1877 году. Старики говорили, что все делалось качественно, а если кто перевыполнял задание, тех немедленно увольняли. В чугунной ограде, которая сохранилась до наших дней, с трех сторон - на запад, юг и север - трос ажурных ворот и калиток. Все три входа с монументальными колоннами на чугунных основаниях. Ступеньки северного и южного порталов, а также отмостка у главных - западных ворот - выполнены из чугунных, рифленых плит. Купола на трехэтажной колокольне были покрыты белым металлическим листом. На главном серебристом куполе стоял очень высокий, объемный, золоченый крест. Перезвон от полного набора колоколов был слышен за 10-15 верст. На дальних покосах большого Шатака слышали благовест. На восточной, наружной стене храма - алтаре - была огромная картина с изображением идущего Иисуса Христа, как бы парящего над поселком. На западной - у главного входа - картины святых Петра и Павла, вратарей рая. Рядом была церковно-приходская школа, в котором сейчас размещается детский садик. В ограде церкви были захоронения. Напротив алтаря - богатая, отделанная серым мрамором могила, а у северных ворот - слева по входу - два надгробия из серого мрамора. И у южных ворот, также справа по входу - скромная могила с низким мраморным крестом. Еще здесь был дом-сторожка, в котором нанимался охранять все хозяйство обычно одинокий вдовец. Из окна сторожки к одному из средних колоколов на колокольне была протянута веревка. Каждый вечерний час (с семи до полуночи) сей сторож отмечал ударом колокола. Позже этот дом разобрали и вновь построили на Кукарке, на месте разрушенного дома караванного. Рядом с оградой с южной стороны у входа в церковь стояли медные крепостные пушки, из которых каждую пасху и рождество стреляли, возвещая о возрождении Христа и начале великого праздника.
Внутренний интерьер церкви - огромное помещение. Крашеный пол из ли ственницы настелен в шахматном порядке. Огромный балкон для хора и фисгар мония - клавесин. Великолепные люстры на цепях ниспускались с огромной вы соты. В великие праздники на них зажигали настоящие восковые свечи. Деревянный, резной алтарь был отделан под золото. Его красоту описывать не берусь. Храм имел калориферное отопление. В подвале и сейчас есть большая печь, тепла от которой всегда хватало на все огромные помещения. Даже в сильные моро зы в церкви можно было ходить в тапочках.
Старую же Введенскую церковь, построенную в 1778 (по некоторым данным в 1788) году из лиственницы, что стояла на месте нынешнего жилого дома за столовой и магазином, разобрали и перевезли в Нижний Авзян. В нем и поныне располагается клуб. Без сомнения, это самое старое здание района (ему 216 лет), к сожалению, не внесенное в реестр памятников. На месте старой церкви была построена четырехклассная министерская школа, где я начинал учиться.
Церковь закрыли в середине февраля 1930 года. Тогда же был арестован священник Матфей Федоров. Другие церковные служки разбежались чуть раньше. Райком партии решил в здании церкви открыть клуб. Активисты парторганизации и комсомольцы приступили к уничтожению религиозного обустройства храма. Эти события я также помню в подробностях. У входа в помещении храма у большой дубовой двери поставили огромную круглую печь с выведенной в оконную форточку трубой, (оконные рамы были из чугунного литья), в которой жгли иконы, мебель, церковные атрибуты. Все делалось так, чтобы верующие не смогли унести иконы и другие вещи по домам. Двери храма при этом были закрыты. Жгли несколько дней. По ночам руководители активистов растаскивали ценные иконы, парчовые, тканные серебром и золотом ризы по домам. Вскоре партийцы и комсомольцы стали щеголять по Авзя- ну в расшитых золотом и серебром тюбетейках, из церковной парчи. Благодаря старым кинофильмам, показавшим этот головной убор восточных народов, тюбетейка в те времена была популярна. Тогда же моя мама Наталья Васильевна Александрова выпросила у них очень ценную по ее истории (резьба по дереву в виде виноградных листьев и гроздьев) икону Табынской божьей матери.
А летом 1932 года власти решили снять с церкви колокола. Из Белорецка привезли мощную лебедку, которую тросами привязали к березам со стороны Кукарки. С ее помощью начали спускать главный колокол. Я помню, как медленно он «сползал» по белой церковной стене. Вокруг ограды собралась большая толпа верующих. Поднялся жуткий плач, переходящий в сплошной вой. Новенькие автомашины стояли в саду у ограды. Все трое ворот закрыли на внутренние замки. Когда большой колокол был над землей, к нему задним ходом подогнали машину. После погрузки в кузов рессоры грузовика прогнулись в обратную сторону. Другие колокола ставили в кузова по несколько штук, а маленькие - просто сбрасывали с колокольни. Некоторые разбивались при ударах о камни. Груженые машины под усиленной охраной милиции и комсомольско- партийного актива медленно выезжали из южных ворот. Через несколько дней активисты решали, кому спиливать крест. Желающих не оказалось. Тогда за дело взялся секретарь авзянской партийной ячейки и директор Авзянского лесхоза. Забравшись на крышу колокольни, они пилой и топором подрубают основание облицованного желтым металлом и закрепленного четырьмя растяжками огромного креста из лиственницы. На фоне этого монументального строения их фигуры на куполе выглядели комариками. Возились они всю первую половину дня. И вновь у ограды церкви собирается пол-Авзяна верующих. За одну из растяжек креста привязали длинную веревку, которую тянули активисты-атеисты. Когда они вырубили большую часть дерева, крест резко накренился, и рухнул на землю, воткнувшись верхней частью у ограды около западных ворот и выворотив большую кучу земли. Его основание при этом лежало у южной стены напротив колокольни. Сразу после его падения толпа верующих с воем ринулась на ограду. Люди растолкали комсомольцев, и, сломав замки, открыли ворота, обступив со всех сторон лежащий на земле крест. Подбежав вместе со всеми поближе, я рассмотрел, что его основная часть (длиной не менее 15 метров) была собрана из четырех стволов лиственницы, выстроганных под конус к верхней части. Упав на колени, верующие плакали и целовали его, прощаясь со своей святыней. Кое-как разогнав народ, активисты принялись пилить крест на части и заносить его в церковь.
Авзяну 250 лет. тв. коллектив: Л. П. Швец, Л. И. Гришина, Н. М. Панченко. 2004 г.
Отзывы
