Глава 18. Как я отдохнул в женском санатории
24 октября 2021 21:14
112
0
Книга: На стремнине - Глава 18. Как я отдохнул в женском санатории
Первую мою поездку на курорт лучше всего мог бы описать только Михаил Зощенко.
Доехав до Вязовой по узкой колее, сутки не мог приобрести билет на Куйбышев, во всех проходящих поездах "мест не было" до тех пор, пока не предложил на лапу дежурному станции сверх стоимости билета сто рублей, на то время приличные деньги. Получив билет в общий вагон без места нашел его на третьей полке, где обняв трубу, чтобы не грохнуться на пол, весь в пыли благополучно пролежал до Куйбышева, дальше ехал сидя, направляясь в лучший, по заявлению Михаила Трофимовича, санаторий страны.
В Саки, небольшой курортный городок, утопающий в зелени, я прибыл утром, на пятые сутки. По мере приближения к месту назначения стало усиливаться смутное беспокойство. В аллеях парка, по которому я шел, встречались одни молодые, хорошо одетые женщины. Они с откровенным любопытством разглядывали меня, гадая, к кому и зачем идет этот косолапый молодой парень с кирзовым чемоданом.
В приемном покое дежурный врач, рассмотрев предъявленные мной документы, чуть не умерла от смеха, а как визжали окружившие .ее отдыхающие женщины - это надо было видеть.
Успокоившись после такой неожиданной встречи, мне популярно объяснили, что попал я в санаторий для женщин, которые хотят родить, но пока не могут, а поскольку я родить не смогу наверняка, то, не смущая местный контингент, мне следует отбыть туда, откуда я прибыл.
Предложение "отбыть" меня не устраивало. Независимо от того, стал лк я жертвой злой шутки М.Т.Свистунова или случайной ошибки, насмешек не избежать. Голодный, злой, как собака на весь белый свет, уселся я недалеко от корпуса в ожидании главного врача Лидии Кирилловны, уехавшей с утра в Симферополь.
Первое волнение от такого теплого приема улеглось, взвесив ситуацию, сделал вывод: нужен мне сто лет этот санаторий. Денег достаточно, городок теплый, солнечный, поживу недели две в гостинице, а там видно будет. На этом мои размышления прервала подошедшая медсестра, пригласив на обед.
Посадили меня обедать у входа таким образом, что весь "контингент" мог любоваться мужиком, прибывшим на лечение. Понимая, что несмолкаемый хохот за столиками связан с моим присутствием, я, тем не менее, хорошо поел и собирался, поблагодарив за обед, удалиться, но та же медсестра сообщила: "Лидия Кирилловна приехала и может Вас принять".
Главврач оказалась симпатичной женщиной и совсем не старухой, с интересом выслушала и спросила:
- Что мне с Вами делать?
- Лечить от ревматизма, - не задумываясь, ответил я.
Улыбнувшись, Лидия Кирилловна рассказала, что первоначально санаторий действительно был создан для лечения ревматиков, а после войны перепрофилирован и спросила, согласен ли я поселиться в санитарном изоляторе.
Так меня приняли на лечение от ревматизма в женском санатории.
Изолятор оказался большой светлой палатой, где стояли две солдатские койки и две тумбочки, причем на одной койке уже был прописан санаторный рабочий, тракторист подсобного хозяйства Василий. Это в корне меняло дело, хоть один мужик рядом. И совсем на душе стало веселее, когда обнаружил на территории парка несколько искусственных водоемов, зарыбленных карпами. После распития двух графинов сухого вина меня приняли в свою компанию рыболовы из соседнего санатория для инвалидов Министерства обороны.
Однажды, возвратившись с очередной рыбалки, я не узнал свою палату, на окнах вместо марлевых занавесок висели тюлевые шторы, вместо вешалки стоял одежный шкаф, посреди палаты поставили стол, накрытый белой скатертью, а вместо двух солдатских коек стояли три полутораспальных и на каждой по две подушки.
На мой вопрос, с чем связаны такие изменения, ответила хохотушка няня, наводившая последний марафет: "Женить вас будем".
На другой день утром явился в палату крепкий мужик лет пятидесяти, хорошо одетый, с дамой лет тридцати. Назвавшись Михаилом Васильевичем, представил нам свою жену Олю и пояснил, что она будет жить в женской палате на общих основаниях, а он недолго, пока она привыкнет, поживет с нами, если не возражаем. Мы, естественно, не возражали.
Манера поведения, грубоватая решительность, выправка выдавали в нем человека военного. Вечером, раздеваясь, он достал из-под левой руки пистолет и на наши недоуменные взгляды сказал, что оружие ему положено по штату и сунул его под подушку.
Десять дней, прожитые с ним, оставили самые приятные впечатления. Он чем-то походил на Осетрова, мужиковатый, заядлый рыбак, моментально овладевший техникой лова карпов, хороший рассказчик, мог сколько угодно выпить и не пьянел. В столовую мы приходили с ним, когда хотели, на столе всегда стоял графин с вином, которому он предпочитал 56-градусную водку.
Полной противоположностью была его жена Оля, скромная, немногословная, придет вечером, спросит, "как живут мои мужики", посидит с нами и просит Мишу "проводить к себе в корпус. Возвращался Миша иногда за полночь, а так как двери закрывались на ключ в одиннадцать часов, то он влезал в окно. К его отъезду весь санаторий как-то прознал, что с нами живет заместитель Берии - Михаил Васильевич Круглов.
При всех последующих разоблачениях, при всей сложности нашей истории, мне он показался хорошим человеком.
Благополучно завершив отпуск, без особых происшествий я вернулся домой, вылечив ревматизм, ни разу не приняв грязевые процедуры.
На стремнине. М. И. Мамыкин 2001 г.
Отзывы
